«Сезон стихов»: об интересном формате литературной программы
Мария Парамонова, заместитель председателя правления Смоленской областной организации Союза писателей России посетила литературный спектакль проекта «Сезон стихов», посвященный поэзии Максима Замшева, главного редактора «Литературной газеты», члена Правления Союза писателей России. Вот что она рассказывает об этом интересном формате литературной программы на своём сайте:
«4 февраля побывала на поэтическом спектакле из серии «Сезон стихов» – это проект художественного руководителя МХАТ имени М. Горького Эдуарда Боякова и продюсера, поэта Ивана Купреянова. Спектакли с октября 2019 года проходят на третьей сцене с современным оснащением и достаточно уютным, камерным залом. Проект предполагает еженедельное обращение к творчеству современных поэтов – как старшего поколения, так и «поколения тридцатилетних».
Как гласила программка, «каждый спектакль – это особое поэтическое пространство, в котором действуют Поэт, Куратор и Актёр». Куратором данного спектакля выступила прозаик, литературовед Мария Бушуева. Она поднялась на сцену, к знаменитому МХАТовскому занавесу с чайкой (театр, основанный Станиславским и Немировичем-Данченко, в 1980-е разделился на два, носящие имена Чехова и Горького, но от чайки, как напоминания о первой постановке пьесы Антона Павловича ни один не отказался). Говоря о поэзии Максима Замшева, Мария Бушуева вспомнила «тихого лирика» Владимира Соколова, который в своё время пытался наставить на путь истинный Евгения Евтушенко, говоря о том, что поэзия должна быть исповедальной.
(Помню, как-то раз Олег Дорогань, председатель нашей Смоленской областной организации Союза писателей России, рассказывал о своей встрече с Владимиром Соколовым. Это было в период учёбы Олега Ивановича в Военно-политической академии (г. Москва, 1987 г.). Владимир Соколов выступал перед офицерами, не все внимательно слушали, и поэт был явно огорчён. Олег Дорогань отправил записку с вопросом о роли, которую сыграл Соколов в творческой судьбе Евтушенко. Владимир Николаевич оживился, оглядев зал, в котором нашлись слушатели, интересующиеся поэзией и литературной жизнью. Поэт подтвердил, что у Евтушенко при поступлении в Литинститут не было аттестата об окончании школы, а Соколов, являвшийся тогда секретарём приёмной комиссии, счел достаточной справку из школы при войсковой части, допустив Евтушенко до экзаменов. Соколов вспоминал, что прочитав подборку Евтушенко он отметил, что «стихи с блёсткой»).
Мария Бушуева подчеркнула, что можно по-разному относиться к поэзии Евтушенко, но поэзия Максима Замшева несомненно исповедальна. И прочла одно из своих любимых стихотворений Замшева. Затем занавес открылся.
В тумане меж тёмных конструкций-декораций появился Актёр – в этом амплуа выступил, соответственно, актёр и автор-исполнитель Сергей Шолох. Звучащая будто издалека музыка и проекции сюрреалистических изображений были призваны показать как Актёр «присваивает» поэзию и через призму собственной индивидуальности, по-новому раскрывает поэтические образы» (цитирую по программке). На мой вкус, Актёр «присваивал» поэзию излишне торопливо, порой неверно расставлял акценты. Но, возможно, такова была находка режиссера – ведь впереди зрителя ожидала встреча с самим Поэтом.
Поворотный круг сцены пришел в движение. Прожектор выхватил из темноты крупную фигуру современной литературы, на декоративной стене загорелась зелёная надпись «Максим Замшев». Поэт явно не ставил задачу поразить публику театральными эффектами, психофизической техникой и волнами интонаций – он просто читал стихи. Больше не нужно было прилагать усилия, чтобы понять и услышать поэзию. Уникальный поэтический мир наконец заполнил зал. Мистические коллажи световых проекций органично связали зрительный ряд со строчками стихов…»
Полный текст и больше фотографий см. на сайте Марии Парамоновой
